Половозрастная структура смертности от COVID-19

Введение: Политика государства по снижению смертности населения Российской Федерации (РФ) требует учета региональных особенностей смертности в субъектах РФ по полу и возрасту. Региональный профиль мужской и женской смертности также следует учитывать при разработке мер, направленных на профилактику различных заболеваний, в том числе инфекционных. В этой связи актуальны исследования половозрастных показателей смертности населения в периоды инфекционных пандемий.
Цель исследования: Анализ половозрастных показателей смертности от COVID-19 в 2021 г. с целью обоснования оптимальных управленческих решений в сфере организации медицинской помощи и статистического учета случаев смерти при пандемическом распространении опасных вирусных инфекций.
Материал и методы: Источником информации о смертности в 2020 г. являлись данные государственной статистики смертности Росстата, в 2021 г. – записи о случаях смерти из Федеральной государственной информационной системы «Единый государственный реестр регистрации актов текущего состояния» (ФГИС «ЕГР ЗАГС»). Для оценки полученной информации использовались простые (невзвешенные) среднеарифметические величины, удельные веса значений показатели, среднеквадратическое (стандартное) отклонение от средних величин, коэффициент вариации (мера разброса значений признака – отношение стандартного отклонения к среднеарифметической величине).
Результаты: В 2021 г. у 17,3% от суммарного числа всех умерших в качестве первоначальной причины смерти была указана «новая коронавирусная инфекция COVID-19», из них женщин – 248134 (58,5%), мужчин – 176116 (41,5%). Коэффициент смертности от COVID-19 в среднем увеличивался в 1,7 раза при переходе от одной пятилетней возрастной группы к другой, в возрасте 60 лет и старше находилось 85% умерших от COVID-19. В 2021 г. коронавирусная инфекция СOVID-19 повлияла на увеличение показателей смертности среди женщин больше, чем у мужчин, что не согласуется с данными о гендерной структуре смертности от COVID-19 в других странах, а также с распространенным мнением о том, что мужской пол более уязвим к данной инфекции.
Выводы: Темпы роста смертности от COVID-19, в зависимости от возраста, напоминают скорость старения, отражающую биологическую природу смертности. Общая избыточная смертность является лучшей основой для оценки изменений в состоянии здоровья населения в периоды пандемий, чем смертность только от COVID-19. Необходима организация систематических проверок правильности кодирования причин смерти при государственной регистрации смерти.
Ограничения: данные ФГИС «ЕГР ЗАГС» могут отличаться от данных Росстата, которые в 2022 г. стали доступны профессиональным исследователям в более поздние сроки, чем информация федеральной государственной информационной системы.

1. Перхов В.И., Гриднев О.В. Уроки пандемии COVID-19 для политики в сфере общественного здравоохранения. Современные проблемы здравоохранения и медицинской статистики. 2020;2. http://doi.org/10.24411/2312-2935-2020-00043

2. Дружинин П.В., Молчанова Е.В. Смертность населения российских регионов в условиях пандемии COVID-19. Регионология. 2021;(29)3:666–685. http://doi.org/10.15507/2413-1407.116.029.202103.666-685

3. Нарбут В.В. Смертность населения России в трудоспособном возрасте: гендерные и территориальные различия. Высшее образование сегодня. 2016;2:48–51.

4. Лисицын Ю.П. О научных основах стратегии медицины и здравоохранения. Общественное здоровье и здравоохранение. 2008;3:3–7.

5. Coronavirus Resource Center. Global Map. Johns and Hopkins University of Medicine. 2022. URL: https://coronavirus.jhu.edu/map.html

6. Драпкина О.М., Самородская И.В., Какорина Е.П. и др. Методы и проблемы нозологического анализа смертности в период пандемии COVID-19. Национальное здравоохранение. 2021;2(1):51–58. https://doi.org/10.47093/2713-069X.2021.2.1.51-58

7. Karlinsky A, Kobak D. Tracking excess mortality across countries during the COVID-19 pandemic with the World Mortality Dataset. Elife. 2021;10:e69336. PMID: 34190045. PMCID: PMC8331176. https://doi.org/10.7554/eLife.69336

8. Данилова И.А. Заболеваемость и смертность от COVID-19. Проблема сопоставимости данных. Демографическое обозрение. 2020;7(1)1:6–26. https://doi.org/10.17323/demreview.v7i1.10818

9. Kulu H, Dorey P. The contribution of age structure to the number of deaths from Covid-19 in the UK by geographical units. MedRxiv. 2020. https://doi.org/10.1101/2020.04.16.20067991

10. Kopel J, Perisetti A, Roghani A, et al. Racial and GenderBased Differences in COVID-19. Front Public Health. 2020;8:418. PMID: 32850607. PMCID: PMC7399042. https://doi.org/10.3389/fpubh.2020.00418

11. Abate BB, Kassie AM, Kassaw MW, et al. Sex difference in coronavirus disease (COVID-19): a systematic review and meta-analysis. BMJ Open. 2020;10(10):e040129. PMID: 33028563. PMCID: PMC7539579. https://doi.org/10.1136/bmjopen-2020-040129

12. Penna C, Mercurio V, Tocchetti CG, et al. Sex-related differences in COVID-19 lethality. Br J Pharmacol. 2020;177(19):4375–4385. PMID: 32698249. PMCID: PMC7405496. https://doi.org/10.1111/bph.15207

13. Shi S, Qin M, Shen B, et al. Association of Cardiac Injury With Mortality in Hospitalized Patients With COVID-19 in Wuhan, China. JAMA Cardiol. 2020;5(7):802–810. PMID: 32211816. PMCID: PMC7097841. https://doi.org/10.1001/jamacardio.2020.0950

14. Донцов В.И. Изменения смертности и скорости старения во второй половине ХХ столетия в России. Здравоохранение Российской Федерации. 2019;63(1):42–47. http://doi.org/10.18821/0044-197X-2019-63-1-42-47

15. Пустовалов Д.Н. Российская специфика избыточной смертности в молодых трудоспособных возрастах. Вестник Московского университета. Серия 6. Экономика. 2015;1:87–107.

16. Шурыгина И. Смертность российских детей от внешних причин. Демоскоп Weekly. 2013.

17. Григорьева Н.С. Гендерное измерение здравоохранения в России и мире в условиях неопределенности: COVID-19. Гендерная политика в России и в мире: экономика, управление, общество. 2021:157.

18. Хаксари M., Сабэт Н., Солтани З. и др. Пол пациента влияет на ответ систем организма и клинический исход при COVID-19. Инфекция и иммунитет. 2021;(11)6:1020–1036. http://dx.doi.org/10.15789/2220-7619-GRR-1664

19. Gausman J, Langer A. Sex and gender disparities in the COVID-19 pandemic. Journal of Women’s Health. 2020;29(4):465–466. PMID: 32320331. https://doi.org/10.1089/jwh.2020.8472

20. Ramírez-Soto MC, Arroyo-Hernández H, Ortega-Cáceres G. Sex differences in the incidence, mortality, and fatality of COVID-19 in Peru. PLoS One. 2021;16(6):e0253193. PMID: 34125851. PMCID: PMC8202928. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0253193

21. Tejani S, Fukuda-Parr S. Gender and COVID-19: Workers in global value chains. International labour review. 2021; 160(4):649–667. PMID: 34548680. PMCID: PMC8444688. https://doi.org/10.1111/ilr.12225

22. Takahashi T, Ellingson MK, Wong P, et al. Sex differences in immune responses that underlie COVID-19 disease outcomes. Nature. 2020;588(7837):315–320. PMID: 32846427. PMCID: PMC7725931. https://doi.org/10.1038/s41586-020-2700-3

23. Zeng F, Dai C, Cai P, et al. A comparison study of SARSCoV-2 IgG antibody between male and female COVID-19 patients: A possible reason underlying different outcome between sex. J Med Virol. 2020;92(10):2050–2054. PMID: 32383183. PMCID: PMC7267228. https://doi.org/10.1002/jmv.25989